Перевод почерка

Замечали ли вы, как сложно взрослому человеку писать от руки? Мы настолько привыкли печатать на компьютере или (еще страшнее) набирать текстовые сообщения в телефоне, что когда возникает необходимость написать с помощью ручки заявление или заполнить анкету, начинает ломить кисть, пальцы не слушаются, все раздражает. Из взрослых людей ручкой на постоянной основе продолжают пользоваться немногие. Одни из них — синхронные переводчики – ведь они неизменно пользуются своей системой скорописи. Многие переводчики пытались перейти на планшеты или прочие гаджеты, но большинство возвращаются к ручке. Как говорили нам сами устные переводчики – восприятие самого процесса перевода меняется, если пользоваться гаджетами, а не ручкой. Они утверждают, что информация лучше запоминается, если переводчик делает пометы ручкой на бумаге, а не в планшете или ноутбуке. Может, конечно, это дело привычки и новое поколение переводчиков перестанет пользоваться ручкой, однако, в ВУЗах на переводческих факультетах студентов продолжают обучать скорописи, записываемой именно ручкой или карандашом, а не впечатываемой в гаджет.

В нашей стране в школах не отменили прописи, не отменили требование обучению графических навыков и прописному письму. Вы удивитесь: мол, что тут необыкновенного? Однако тренд в Европе и Америке показывает, что прописные буквы это уже диковинка! Это в России обучение детей происходит параллельно: вот тебе цифровые технологии, а вот тебе и традиционное письмо. Ведь только так человек может всесторонне развиваться, тренировать моторику, оба полушария своего мозга. На Западе учат писать детей печатными буквами, да и то, для них важнее научиться пользоваться клавиатурой. Однако есть люди на Западе, которые начинают бить тревогу и призывают общественность опомниться. О забвении графического письма и пойдет речь в статье Саймона Дженкинса, опубликованной в The Guardian, перевод которой мы представляем ниже.

Когда вы в последний раз писали письмо – я  имею в виду, от руки?  Лично я испытываю трудности при написании благодарственного письма, поздравления или соболезнования. Делаю пометки, пишу сообщения, но часто не могу разобрать свой почерк. Мое умение быстро писать осталось в прошлом, и я не могу представить, чтобы мои пальцы пережили написание школьного сочинения. Одна страница, написанная от руки, – это целая каллиграфическая катастрофа.

Немного удивляет, что в западных школах перестали обучать писать «курсивом», соединенными буквами. В прошлом месяце в финской системе образования приняли решение о том, что детям достаточно имитировать печатные буквы, больше сосредоточившись на «развитии цифровых навыков». В США, где слитное письмо когда-то было таким же священным, как и Конституция, большинство штатов просто сделало обучение курсивному письму факультативным. Состоявшаяся три года назад конференция, посвященная письму от руки в школах, подтвердила тот факт, что лишь треть учителей до сих пор применяет курсивное письмо. Из их числа 8% используют печатные буквы, а большинство пользуется гибридом двух вышеуказанных видов письма. Вереницы букв, округлость почерка, надстрочные и подстрочные элементы – все это кажется вчерашним днем, ушедшим в прошлое так же, как жестовые сигналы на автодорогах или пришивание пуговиц.

Великобритания тоже не отстает в этом вопросе. Национальный учебный план по традиции настаивает на том, чтобы детей «обучали писать слитным способом сразу же, как только они научатся правильно писать буквы». Тем не менее, опрос показал, что треть респондентов не брали в руки шариковую ручку на протяжении нескольких месяцев. Не было необходимости. Зачем использовать все пять пальцев, если можно обойтись одним? Зачем переживать, что у вас неразборчивый почерк, если любой глупец может прочитать текстовый документ?

Ключевой критерий действенности любого средства общения – его продуктивность.  Письмо – это тоже одна из форм языка. Те, кто считает, что письмо исчезнет с появлением мобильных устройств, сильно ошибаются. Телефонное общение ущербно. Мы часто предпочитаем текст, потому что так можно держать дистанцию, письмо менее обязывает нас к чему-либо и поэтому является более безопасным способом общения. Интернет засвидетельствовал масштабное возрождение письменного языка, причем не только рукописей.

Это успокаивает. Я могу летать, не зная законов аэродинамики. Я могу ездить, не ремонтируя машину собственными руками. Я могу пользоваться компьютером без умения кодировать или писать алгоритмы. Мы все пользуемся инновациями, не обременяя себя опытом прошлых лет. Если нам больше не нужно писать от руки, то зачем пытаться?

Финский опыт состоит в том, чтобы научить школьников писать буквы, а курсив – это нонсенс. Учащимся никогда не показывают курсив на экране (за исключением специальных программ обучения курсиву), у них достаточно проблем с различением больших и малых букв, да и заглавным буквам тоже грозит забвение. Теперь у нас есть возможность вводить текст при помощи голоса и не спотыкаться об клавиши при наборе. Вообще, клавиатура «qwerty» – один из самих любопытных реликтовых пережитков викторианской эпохи, каким-то образом доживший до времени компьютеров. «Qwerty» была создана для того, чтобы избежать залипания соседних клавиш под пальцами оператора.

Многие американцы спорят на тему письменной речи в русле появления гибридного языка. Организация «Handwriting Without Tears» считает, что курсив эволюционировал и стал «упрощенным, без кудрявых q и закругленных петель». В гибридной форме языка некоторые буквы соединяются, а некоторые – нет,  заглавные буквы пишутся как маленькие, если они похожи, а иногда –  и если не похожи. Не известно, как долго учителя будут мириться с такой анархией. Поговаривают о периоде перехода от курсива к печатным текстам по аналогии с изменением дорожного движения в Швеции с левостороннего на правостороннее. Учителям нужна норма.

Как бы там ни было, письмо остается одним из практических навыков, которому люди остаются верны. Быть может, курсив точно так же не нужен большинству учеников, как, например, алгебра или периодическая таблица элементов. Зато он объединяет моторику и мозг в активной деятельности, которую раньше называли каллиграфией. Это – творческий эстетический акт.

Восточные культуры придают огромное значение искусству письма. Однажды я посетил в Кабуле старого мастера каллиграфии по имени Дари. Он делал свои эксклюзивные надписи, развешивал их на стенах и продавал по высоким ценам. В Китае знание иероглифов считается признаком культурного человека. Наблюдение за тем, как кто-то создает самые красивые в мире надписи на индийском, арабском, персидском или тайском языке, – это восприятие  самого неуловимого вида искусства. Наверное, не удивительно, что победителем всемирного конкурса на самый красивый почерк стал индиец Амол Джаянт Шарф. Он превращал страницу с некрасивыми буквами английского алфавита в истинный шедевр.

Такое письмо — сильно стилизованное. Курсив, которому обучают американских и французских детей, настолько формализован, что почерки всех детей похожи один на другой. Величие английского письма – в его хаотичной экспрессивности. (Вспоминаю, как в школе нас пытались обучить безупречному итальянскому. Обучение потерпело фиаско.)

Почерк должен быть свободным.  Это – внешнее проявление индивидуальности. Например, компьютер может «читать» подписи, написанные отдельными буквами. Однажды люди отдадут предпочтение цифровым отпечаткам или сканеру сетчатки глаза, но такие распознавательные знаки имеют некую схожесть с расписанием поездов. Мы любим подписываться уникальным и, возможно, не поддающимся расшифровке способом. Это наша особенность, наш личный иероглиф.

Текст, написанный вручную, выражает дополнительный смысл. Любовное письмо передает свое значение через каллиграфию, декларирует себя через закорючки и петли, через размер и наклон, длинные пробелы и каракули на скорую руку.

Утверждение о том, что исследователи почерка на самом деле могут «расшифровать» такой почерк, я нахожу очень сомнительным. В чем я уверен, так это в том, что любая коммуникация, сведенная к печатным буквам, при переводе теряет огромное богатство значений.

Подозреваю, что триумф печатного письма будет коротким. Возможно, бумага и почта уже отходят в прошлое, а почерк можно будет воссоздавать на мониторах. Может, отдельные буквы снова сольются в курсив, повинуясь необходимости экономии времени. Появятся новые рукописные шрифты и нормы произношения. Письмо, как и любой язык, изменится с появлением новых способов передачи смысла. Но пусть это будет красиво.