Перевод – сила сопричастности, объединяющая все человечество
Ким Эчлин (Kim Echlin), канадский писатель, редактор и переводчик
Мне нравится игра слов в разных языках. Когда я жила в Китае, я изучила китайский язык достаточно хорошо для того, чтобы самостоятельно путешествовать, покупать билеты на поезд, узнавать маршрут и получать удовольствие от разговоров с людьми, которые всегда спрашивали меня одно и то же: откуда я приехала, что я делаю в стране и не скучаю ли по маме.
В Канаде короткие разговоры, которые лингвисты называют «фактичными речевыми актами», касаются в основном погоды. Но в Китае люди в таких случаях спрашивают «Chi le ma?», что значит «Ты не голоден?». А общепринятые ответы – «Да» или «Еще нет».
В первый раз я ответила на этот вопрос так: «Я еще не ела, но не голодна, поскольку утром съела рис и вареные бобы на завтрак». Это – то же самое, как на пожелание «Хорошего дня!» ответить, что в долгосрочном прогнозе предвидится дождливая погода, но преобладающее направление ветра может измениться, тем более что метеорология – наука неточная. Другими словами, я не поняла смысла. Я еще не знала, как слушать или трактовать сказанное на китайском языке.
Последние 15 лет я работала над переводами шумерской поэзии и гимнов о богине Инанне. Шумерский язык – самый старый из письменных языков в мире, и ни с какой другой литературой я не ощущала такой сверхъестественной близости. Хотя этой культуре уже 5000 лет, ее памятники как никогда лучше передают человеческую сущность. Например, возлюбленный Инанны, чтобы насладиться с ней любовными утехами под луной, просит Инанну солгать матери, что она отправляется на прогулку с подружкой. Священники и музыканты переодеваются на праздник Нового года в женскую одежду. Читая эти и другие истории, я ощущаю живую связь с людьми древности.
Клинописные знаки писались на глине стилусом, после чего из глины делались формы в виде таблеток. Иногда эти формы имели размер не более нескольких квадратных сантиметров и часто ломались. Чтобы прочитать клинопись, ученый держал глиняную таблетку вертикально, пытаясь рассмотреть написанное на свету, – совсем не так, как при чтении обычной плоской страницы. А поскольку шумерский язык не относится ни к одной языковой семье, надписи на нем при расшифровке сравнивали с двуязычными аккадскими текстами.
Шумерские клинописные знаки зачастую носят образный характер. Знак ревности, к примеру, – это пламя внутри сердца. Не удивительно ли, что восприятие людской ревности с тех пор не изменилось? Один из моих любимых знаков – знак мудрости, который передается изображением уха. Ведь тот, кто хочет стать мудрым, должен уметь слушать. Есть интересная шумерская приключенческая поэма, в которой Инанна отправляется в подземный мир, чтобы обрести бессмертие. Поэма начинается такими словами: «Gestug an ni na an gub» – что значит «Она открыла свои уши/мудрость».
Желание быть мудрым всегда – все эти 5000 лет – предполагало умение слушать. А поиск мудрости всегда требовал жертвовать старыми идеями во имя новых, предполагал опасные путешествия, метафорически представляющие смерть во имя перерождения. Мудрость заключается в понимании неизвестного благодаря восприятию известного по-иному. И все это отражено в одном лишь шумерском знаке, обозначающем мудрость – слушающее ухо.
Мне нравится, как облеченные в словесную форму метафоры формируют наше восприятие мира. Например, на языке индейцев оджибве слово «белка» звучит как «ajiidamoo», что значит «ползающая вверх ногами». Узнав это слово, я уже не воспринимала белок, бегающих по деревьям, как раньше. А мои друзья из Южной Африки сообщили мне, что на языке нгуни слово «ubuntu», ставшее известным благодаря выступлениям первого чернокожего ЮАР архиепископа Десмонда Туту во время работы комиссии по восстановлении правды и примирения, теперь стало общеупотребительным. Я люблю это слово, описывающее взаимосвязь между благополучием людей, – что-то вроде «мне хорошо, когда тебе хорошо». Это очень важная мысль. С моей точки зрения, наиболее подходящий перевод этого слова на английский язык – «shared humanity», – не совсем точно передает мысль о подобной взаимозависимости. (Примечание переводчика: Ubuntu является идеологией африканского возрождения, за основу которой взято сопереживание и человечность в общении. Противопоставляется апартеиду в ЮАР. Ubuntu стало основополагающим столпом новой ЮАР. На русский язык это понятие можно примерно перевести как «космическая сила сопричастности, объединяющая все человечество»).
Я спрашивала многих своих друзей-переводчиков по всему миру, как они перевели бы слово «ubuntu», и узнала, что в большинстве языков мира нет простого эквивалента этого слова. О чем же свидетельствует тот факт, что перевести понятие «ubuntu» просто и понятно можно лишь на немногие языки?
Я спросила доктора Дуга Фрейна (Doug Frayne), изучающего шумерскую культуру, как шумеры перевели бы слово «ubuntu». Он написал так: «Единственное слово, приходящее мне на ум в этой связи, – «nam-lu-ulu», где «nam» выражает грамматическое значение абстрактного существительного, а «lu-ulu» означает «человек». Таким образом, наиболее точное значение данного слова – «человечество». А его аккадский эквивалент – «amelutu(m)»».
Я долго изучала шумерские и аккадские словари, чтобы разобраться в использовании этого слова, и выяснила, что в аккадском языке у него есть такие значения: «человек», «люди (молодые и старые, мужчины и женщины)», «солдат», «рабочий», «слуга», «раб», а также «кто-то» и «кто угодно».
Иными словами, в самых старых письменных языках концепт «человечество» значит «все мы».
Перевод с одного языка на другой – через пространство и время, расы, пол и культуру – может считаться одним из величайших «актов объединения человечества». Когда мы читаем древние шумерские предания об Инанне, мы расширяем наши современные представления о любви, войне, справедливости и человеческих отношениях. Мы понимаем, как люди представляли себе эти понятия 5000 лет назад, – и ощущаем невероятно сильную взаимосвязь с этими людьми.
Когда мы в Канаде оцениваем свою собственную историю, мы рисуем в воображении картину из культурных ценностей наших предков, живущих по всему миру. Мы вспоминаем о людях, достаточно смелых для того, чтобы представить свои выводы и заключения Комиссии Правды и Примирения. Мы уже не такая молодая страна, как раньше. У нас есть своя история, благодаря которой мы продолжаем играть свою человеческую роль в мире.
Наши мысли и поступки будут становиться только глубже и продуманнее по мере того, как мы изучаем эквиваленты слова «ubuntu» на разных языках мира – на сирийском, корейском, арабском, на языках оджибве и кри, монтанье и салиш, инуктитут и других. По-моему, в этом – вся суть перевода. Только так можем понять, что эти слова гораздо больше похожи на шумерские, чем мы могли представить.
Летом 2015 года вышел новый перевод Ким Эчлин мифа о шумерском божестве Инанна с обширными лингвистическими и культурологическими комментариями переводчика, «Инанна: новая английская версия».