Теория полисистемы в работах И. Эвен-Зохара

Хотя создателем полисистемной модели перевода по праву считается израильский лингвист Итамар Эвен-Зохар, истоки ее следует искать в работах представителей советской формальной школы – Юрия Тынянова, Романа Якобсона и Бориса Эйхенбаума. Прежде всего, речь идет о самом понятии полисистемы. Этот термин, введенный Ю. Тыняновым в 1929 году, изначально использовался для обозначения многослойной структуры взаимосвязанных и взаимодействующих элементов. Гибкость этой концепции позволяла Тынянову применять ее не только к отдельным художественным произведениям, но и к литературным жанрам и традициям.

Поначалу И. Эвен-Зохар использовал идеи советских формалистов для решения определенных проблем, связанных с теорией перевода и исторической структурой древнееврейской литературы, однако его дальнейшая работа в этой области привела к формулированию теории полисистемы. Основные положения этой теории изложены в фундаментальной работе Aspects of the Hebrew-Yiddish Polysystem: A Case of a Multilingual Polysystem (1979).

Согласно модели Эвен-Зохара, полисистема представляет собой разнородный и иерархически упорядоченный конгломерат систем, взаимодействие которых порождает непрерывный процесс их развития в рамках полисистемы в целом. А литература в этом контексте должна рассматриваться не как простое собрание текстов, а в более широком смысле – как совокупность факторов, управляющих созданием, распространением и принятием этих текстов.

Рассматривая свою теорию в более широком контексте, Эвен-Зохар доказывает существование ограниченных системных отношений между переведенными текстами данной литературной полисистемы, кажущимися независимыми. Эти отношения касаются и принципов определения качества переводов исходя из литературных норм целевого языка.

Традиционно считается, что перевод всегда занимает периферийное положение в полисистеме целевого языка, Эвен-Зохар, считая такую «периферийную» ситуацию вполне нормальной, выделяет 3 ситуации, когда центральное место может занять именно переведенный текст.

Первая из них – это ситуация, когда «молодая» литература находится в процессе становления и еще не сложилась в полисистему. В этом случае авторы «молодой» культуры обращаются к более зрелым литературам в поисках готовых моделей текстов разного типа. Вторая ситуация – это случай, когда литература небольшого народа подавляется литературой доминирующей, более многочисленной нации. Ну, а третья ситуация развивается в моменты культурных или политических кризисов: вакуум, образовавшийся после отмирания старых моделей, быстро заполняется потоком новых идей и понятий, проникающих в культуру целевого языка через перевод. Однако во всех остальных случаях переведенные тексты обычно отражают более консервативные языковые нормы и, соответственно, строятся по традиционным и даже устаревшим моделям.

Переводная литература может играть в полисистеме целевого языка самые разные роли – как подкреплять уже существующие модели, так и вводя в систему новые, оригинальные элементы. Отсюда следует, что сами принципы перевода, практикуемые в данной культуре, определяется тем положением, которое занимает в полисистеме переводная литература. Как писал Эвен-Зохар, «перевод – больше не явление, природа и рамки которого заданы раз и навсегда, – но деятельность, зависящая от отношений в пределах определенной культурной системы».

Это новое понимание неизбежно приводит к расширению самого определения перевода. Предыдущие определения нередко формулировались исключительно в прескриптивных понятиях, а текстам, не соответствующим предвзятым теоретическим представлениям, лингвисты зачастую отказывали в статусе полноценного перевода, называя их «имитациями», «адаптациями» или «версиями». С другой стороны, Эвен-Зохар в своих работах стремится дать новое определение самой теории перевода, признавая тот факт, что параметры процесса перевода в той или иной культуре диктуются рабочими моделями литературной полисистемы целевого языка.